Центральной темой проходившего с 16 по 19 марта Гайдаровского форума стала проблема институциональных преград на пути инновационного развития. Экономисты и представители бизнес-сообщества, участвовавшие в форуме, не раз подчеркивали, что современное российское законодательство отвечает вызовам индустриальной эпохи, но совершенно непригодно в эпоху информационного общества. Для иллюстрации несоответствия юридической базы реалиям сегодняшнего дня некоторые эксперты обращались к Трудовому кодексу, который на 90% повторяет КЗОТ 1971 года и потому нуждается в кардинальном обновлении. Чем же плох отечественный ТК?

Российский рынок труда в его нынешнем виде сложился в последнем десятилетии прошлого века. На старте рыночных реформ в обществе царил страх перед перспективой взрывного роста безработицы и связанных с этим социально-политических потрясений. Специалистам казалось, что во время трансформационного кризиса безработица достигнет уровня, сопоставимого с тем, что наблюдался в США в период Великой депрессии (25%). Однако апокалиптическим предсказаниям не суждено было сбыться. Несмотря на глубокий спад ВВП (43%), в течение всего пореформенного периода безработица не поднималась выше 13%, в то время как в странах Восточной Европы этот показатель колебался вблизи отметки в 20%.

Причиной стабилизации безработицы на относительно низком уровне стал тот факт, что директора промышленных предприятий, столкнувшись с падением объема выпускаемой продукции, сокращали издержки не с помощью пропорционального высвобождения персонала, а через урезание заработной платы и использование механизма вынужденных отпусков. Применение нестандартных методов адаптации к изменяющимся условиям внешней среды способствовало некоторому смягчению социальной напряженности, однако препятствовало выправлению структурных деформаций в экономике: неэффективные предприятия имели возможность долго удерживаться на плаву, что приводило консервации малопроизводительных рабочих мест.

Схожим образом отечественный рынок труда реагировал и на недавний кризис. В силу мощного административного давления на бизнес (увольнения на предприятиях можно было осуществлять только с уведомления областного руководства), предприниматели использовали такие механизмы, как перевод части персонала на неполное рабочее время (600 тыс. человек), предоставление неоплачиваемых отпусков по заявлению работников (около 1 млн человек), увольнение по обоюдному соглашению сторон (12% от общего числа выбытий). И хотя в период с октября 2008-го по февраль 2009 года спад в промышленности достиг 17%, падение занятости составило лишь 4%.

Ограниченность свободы маневра работодателей вызвана не только давлением со стороны региональных властей, но и жесткостью законодательства о защите занятости. Все оценки гибкости трудового законодательства, которые публикуются Всемирным банком и Международной организацией труда, свидетельствуют, что с формально-правовой точки зрения российский рынок труда относится к числу наиболее зарегулированных в мире. Так, по шкале жесткости законодательства о защите занятости, предложенной Всемирным банком, в 2007 году Россия имела 44 балла по сравнению со средним показателем для развитых стран 30,8 балла. В Трудовом кодексе РФ закреплен чрезвычайно забюрократизированный порядок найма работников, а также неконкурентные по срокам и дорогостоящие по процедуре условия увольнения персонала. Законодательством фактически запрещается возможность использования гибких форм занятости и ограничивается применение срочных трудовых договоров.

Жесткость системы нормативного регулирования рынка труда сочетается с крайней неэффективностью механизмов инфорсмента (обеспечения выполнения законодательства, контрактов и т.д.): несмотря на мощнейший бюрократический пресс, взаимоотношения работодателя и работника не соответствуют юридическим нормам (часто фиксировавшиеся в 2008-2009 годах увольнения «по желанию» работника — яркий тому пример). Чтобы исправить существующее положение, необходимо смягчить законодательство: упростить процедуру найма, снять с предпринимателей обязательство выплачивать работнику заработную плату в течение трех месяцев после увольнения, облегчить использование гибких форм занятости. При этом работник вовсе не станет абсолютно беззащитным перед «стихией рынка»: все обязательства по выплате пособий перейдут от работодателя к государству (такой порядок существует в большинстве англосаксонских стран). После облегчения трудового законодательства у руководителей предприятий будет меньше ограничений на высвобождение персонала, что поспособствует оттоку работников из убыточных отраслей и дальнейшей реструктуризации последних.

Реформированные институты рынка труда, обеспечивающие совмещение достаточной гибкости и социальной защищенности, — необходимая предпосылка успешной структурной политики, направленной на диверсификацию российской экономики. Другими ее компонентами должны будут стать стимулирование конкуренции, снижение административных барьеров, территориальное перераспределение рабочей силы и развитие человеческого капитала. Все вместе это будет способствовать повышению производительности труда и конкурентоспособности отечественных товаров и услуг на мировых рынках.

Кирилл Родионов / «Expert Online»